И почти никто не отвечал мне правильно. И ответ – не легкий. В самом деле, если бы согласиться со мною в осуждении, то и слушатель оказался бы соучастником греха; если же так или иначе осудить меня самого или хотя бы остановить разговор, то владыка стал бы судьей надо мной, как я – над тем. А кроме того, может быть, тот человек и в самом деле что–либо худое допускал; если так, то как худое защищать? Или как называть его хорошим? Итак, везде трудно. А благодатный дух владыки нашел легко мудрый ответ. Крестясь, он спокойно с молитвой сказал: «Спаси, Господи, этого человека!» – то есть осуждаемого мною. А затем, снова крестясь, добавил о себе: «И помилуй мя, грешнаго». Про меня же ни слова... Так он никого не осудил, кроме себя. А к осуждаемому проявил любовь в молитве... Я же сам уже должен был сделать вывод: хорошо ли я поступал, судя другого?
Я не раз поражался такой Божественной премудрости владыки. Дух Божий руководил его.
Пришла революция. В районах белой власти постоянно бранили красных. «Особый» владыка и тут занял особую позицию:
– Вот мы все осуждаем их и молимся о себе. Да ведь еще неизвестно: о ком нужно больше молиться–то?
Потом, подумав, добавил:
– О них нужно молиться, они – в опасном духовном положении.
Ни слова ненависти, ни намека на их политику, ни даже какого–нибудь осуждения, а лишь – о молитве: молитва истинная идет от любви и приводит к любви.
Митрополит Вениамин (Федченков) "Божьи люди. Иннокентий Херсонский"
Комментарий Меди - 4.08.2018 - 21:01:
