И вот на всем этом фоне появляется Данила, - все таки сказала, как зовут, - и начинает помогать. Не сразу, конечно, - ему то откуда было знать, как мне плохо, да и какое ему то дело? Я сама, увидев порядочного парня, стала просить иногда, первый раз как счас помню, - у меня пробки вылетели, и я ему позвонила в семь утра, что Даня, прости Бога ради, что разбудила, мне просто больше некого попросить. И он приехал ровно через час. Потом меня должны были в больницу положить, я его попросила завезти кофе и сигарет. То есть то, что он меня окучивает ради выгоды фигня просто, но даже, если так, почему бы и нет? Я повеселела, как он у меня появился, все стало казаться не таким страшным, хотя обьективно страшно, конечно. Но меня поддерживало то, что он вбил меня в ватсап, - я перестала звонить, но с ватсапом даже лучше, потому что он сообщение то все равно получит, и как сможет так ответит. Он отвечает всегда, просто не везде у него есть связь.
И вот верите, - он прекрасен просто своей простотой. Мы с ним как то раз перекликались даже, когда он в туалете был, - ни его это не смущало, ни меня. Плюхнется на стул, - а у меня коньяк есть, будешь? На ка, прополощи стопку. Вон, у Ксюши спросите, как я на него реагирую. Единственное, мне его мало, и я ему сказала об этом. Он меня, похоже, ни за что не осуждает, да и за что бы, тащем то? Я ни в чем не виновата, кроме того, что я пью, но я не раз говорила, что это не приглашение к действию. Я пью, - это мое дело, ты пьешь, - это твое дело, никто никого не спаивает и никто никому не виноват. Но это только до тех пор, пока не начинают использовать твою квартиру, как блат хату, а твои деньги как ресурс, - вот, как это начинается, это уже мое дело. Если я захочу кого то угостить, я сама предложу, и друзьям, а гостям. Друзья с пустыми руками не ходят, - они ж понимают, что сожрут все, что есть в холодильнике. Нет, понятно, что может зарулить обтрепанный друг, и спросить, - у тебя есть че? И я ему бетах, что налью. Но не каждый день ведь так, верно? А тут парень заруливает, сияя во всю ширь улыбки, и говорит, - я с гостинцами, - блок сигарет и огромная бутылка водки. Наливай, говорит, не то уйду. Я из за него не то что рюмки, - табуретки теряю, напрочь забывая, куда я их дела. Так вижу парня раз в неделю хорошо если, он смеется, что сядь ты уже, наконец. А я дура дурой, только лыбиться могу.
Конечно, он мне не из за водки нужен. Повторяю, - у меня всегда есть. И табак есть. Парень мне нравится сам по себе, я в восторге от его общества, от всего, что он говорит, как себя вндет, я с ним на себя непохожая делаюсь. Всю жизнь дружить с мужиками, чтоб теперь офигевать от пацана. Тупею на глазах, потому что только о нем и думаю. Сама причем, думала, что внешность главное, - не главное. Я ж говорю, - тогда уж было логичнее в Макса влюбиться, если б внешность была на первом месте. Но Максом я просто любуюсь, чисто эстетически, что вот запечатлеть бы эту наглую рожу, жаль, я не художник. А Данил для меня мир застил, и слава Богу, - сколько ж можно в депрессии то сидеть? Появились силы, настроение, появился драйв. Глупо, ну и плевать. Я вижу, как он на меня влияет, - я могу за день переделать столько, сколько и за неделю не сделала б. А он мне, - в чем дело? Ты не рада меня видеть? Да я в моменты па даже по телефону говорить не могу, а тут лично. И попускает, хотя я Дане не говорила, что больна. Он сам все видит, в том и дело, я это еще в декабре заметила.
...Я не хочу уезжать. Я столько уже перенесла, что хуже вряд ли удет. Я люблю свой дом, люблю Данила, мечтаю как то зацепиться здесь, начала разводить цветы. И, я уверена, что найду себе друзей, если меня перестанут дергать. Мало мне нервов, наверное, чтоб еще и допрашивать меня каждый день. Они у меня спросили? Может, мне лучше смерть, чем Израиль?
|
