Повесть о Петре и Февронии Муромских — одна из вершин древнерусской литературы XVI века. Составил её в связи с канонизацией Петра и Февронии по заказу митрополита Макария некто Ермолай Прегрешный. Однако в Великие четьи-минеи Житие Петра и Февронии, как отличающееся «исключительной легендарностью», митрополит не включил — оно распространялось в качестве апокрифа. Именно из этой повести происходят почти все данные о Петре и Февронии. По мнению исследователей, в произведении объединены два народно-поэтических сюжета: волшебная сказка об огненном змие и сказка о мудрой деве. С устно-поэтической народной традицией связан и образ центральной героини — Февронии. Жанр «Повести о Петре и Февронии Муромских» не находит соответствий ни с исторической повестью, ни с агиографической[2].
По легенде, за несколько лет до княжения Пётр убил огненного змея, но испачкался его кровью и заболел проказой, от которой никто не мог его излечить. Предание гласит, что князю во сне было открыто, будто его может исцелить дочь «древолазца» (бортника), добывавшего дикий мед, Феврония, крестьянка деревни Ласково в Рязанской земле. Феврония в качестве платы за лечение пожелала, чтобы князь женился на ней после исцеления, князь пообещал на ней жениться. Феврония исцелила князя, однако он не сдержал своего слова, поскольку Феврония была простолюдинкой. Но в процессе лечения Феврония намеренно не залечила один струп на теле князя, из-за чего болезнь возобновилась, Феврония вновь вылечила Петра, и он был вынужден жениться на ней.
Когда Пётр наследовал княжение после брата, бояре не захотели иметь княгиню простого звания, заявив ему: «Или отпусти жену, которая своим происхождением оскорбляет знатных барынь, или оставь Муром». Князь взял Февронию, и на двух кораблях они отплыли по Оке.
В Муроме же началась смута, многие пустились домогаться освободившегося престола, начались убийства. Тогда бояре попросили князя с женой вернуться. Князь и княгиня вернулись, и Феврония в дальнейшем сумела заслужить любовь горожан.
В преклонном возрасте приняв монашеский постриг в разных монастырях с именами Давид и Евфросиния, они молили Бога, чтобы им умереть в один день, и завещали тела их положить в одном гробу, заранее приготовив гробницу из одного камня, с тонкой перегородкой. Скончались они в один день и час.
Сочтя погребение в одном гробу несовместимым с монашеским званием, их тела положили в разных обителях, но на следующий день они оказались вместе.
Рада, что ты снова в Питере. И в новой комнате. 