1. Алкоголик должен сам захотеть помощи, прежде чем он сможет получить ее.

"Каждый вечер я молил Бога помочь мне, - вспоминает один выздоравливающий алкоголик. - Я просил Его избавить меня от страха, от дурного самочувствия, не допустить моей смерти и помочь мне обойти все препятствия на пути к следующей выпивке. Единственное, о чем я никогда не просил, - это помочь мне бросить пить".
Очень немногие алкоголики сами выражают желание, чтобы им помогли избавиться от пьянства. Несмотря на периодические приступы отчаяния и даже нередкие чисто эмоциональные мольбы о помощи, первой заботой алкоголика остается доступ к спиртным напиткам. Многие лечащиеся алкоголики свидетельствуют, что даже когда обстоятельства вынуждают их обратиться в лечебный центр или к "Анонимным алкоголикам", они все еще надеются найти способ выпить, не желая понять, что за свое пристрастие придется заплатить высокую цену. Они заявляют, что если бы они знали, что лечение требует полного воздержания, они остались бы дома. Наверное, у многих алкоголиков найдет в душе отклик отчаянная мольба одной домохозяйки-алкоголички: "Господи, мне так нужна помощь! Я не хочу помощи, но я нуждаюсь в ней!"
Родные и близкие алкоголика должны понять, что если они будут пассивно ждать, когда он заявит об искреннем желании бросить пить, то его зависимость будет прогрессировать и дойдет до тяжелой, неизлечимой стадии. Чем дольше он пьет, тем сильнее становится его алкогольная жажда и тем меньше вероятность, что когда-нибудь он попросит о помощи.


2. Алкоголик должен очень низко пасть, прежде чем он сможет принять помощь.

Необычайно большое число родных и друзей алкоголиков сидят сложа руки, наблюдая, как их любимый человек патологически пьянствует, только потому, что они усвоили это мнение. Его распространяли, в частности, первоначальные группы "Анонимных алкоголиков"; эта теория коренилась в их собственном опыте, который свидетельствовал, что только отчаянные, безнадежные обстоятельства способны заставить алкоголика предпочесть трезвость пьянству.
Верно, что алкоголик должен остро почувствовать пагубные последствия своего пристрастия, прежде чем он захочет отказаться от алкоголя. Но верно также и то, что свой первый шаг к исцелению алкоголики часто делают потому, что боятся потерять кого-то или что-то, кем (чем) дорожат. Когда алкоголик низко пал, то есть совсем опустился, ему уже нечего терять - кроме бутылки. Алкоголь становится его единственной радостью в жизни, у него нет мотивов и стимулов трезветь и он упорно пьянствует вплоть до такой степени падения, из которой уже не выбраться, - смерти, сумасшествия, тюрьмы.
Сейчас имеются статистические данные о том, что, чем дальше алкоголик от "дна", тем больше вероятность, что он или она вернется к трезвой жизни. Пьяница, у которого остаются семья, работа, друзья и ясное сознание, имеет очень значительные шансы избавиться от своего пристрастия. Если оно дошло до стадии, на которой он потерял одно или несколько из этих жизненных изменений, то соответственно уменьшилась вероятность выздоровления. Если же он спит под мостом, ест из помойки и разговаривает сам с собой, то возможностей излечения практически не остается.
* Из этого правила бывают замечательные исключения (почти каждый слышал рассказ о бизнесмене, политике, враче или адвокате, которого буквально вытащили из канавы), и поэтому опрометчиво лишать надежды какое бы то ни было человеческое существо. Тем не менее драматизм этих историй именно в том, что подобные исцеления всё-таки исключения, а не правило.


3. Алкоголик бросит пить сам.

Почти каждая семья, в которой имеется алкоголик, ожидает того момента, когда он вдруг перестанет пить. Они слышали истории, в которых алкоголик вот так "взял и бросил", и они верят, что рано или поздно "их" алкоголик тоже образумится. Эту надежду питает специфическая способность алкоголика не пить неделями и даже месяцами и умение иногда вести себя располагающе. Эта двойственность убеждает семью и друзей, что он может не пить, если захочет, и что однажды он окончательно выберет трезвость.
Вероятно, что небольшой процент алкоголиков в какой-то момент своей жизни внезапно бросают пить; обычно это связано с возрастными изменениями. Однако 9 из каждый 10 алкоголиков будут пить до самой смерти, если кто-то или что-то не воздействует на их зависимость. По причине столь малой вероятности спонтанной ремиссии нет ни медицинского, ни морального оправдания пассивности, с которой многие наблюдают, как алкоголик пьет.


4. Алкоголик имеет право пить; у нас нет права на вмешательство.

"Джо в плохой форме, но если он желает пить, у него есть на это право. Это не наше дело". Понятия личной свободы и права выбора имеют мало - или не имеют никакого - отношения к людям, страдающим зависимостью от химических веществ. Если на развитие зависимости в свое время повлияли многие решения, то сама зависимость означает конец свободы выбора. "Человек выбирает, употреблять ему или нет спиртные напитки, - говорит один лечащийся алкоголик. - Никто не выбирает, становиться ли ему алкоголиком".
Стать алкоголиком означает утратить способность не пить. Вмешательство в развитие пристрастия нарушает личную свободу не более, чем спасение утопающего: последний может отказаться от жизни, но предложить спасение значит восстановить свободу, а не отнять ее. И если нужно физически спасать алкоголика или наркомана после приема им чрезмерной дозы, то тем более ценно устранить зависимость, пока она не уничтожила пьяницу и не разрушила его семью.


5. Усилия с целью помочь алкоголику могут только навредить ему.

Люди, живущие в орбите алкоголика, почти всегда испытывают парализующий страх нарушить статус кво, как бы ни был он неприятен. Вопреки непредсказуемому поведению алкоголика окружающие его люди умеют создать для себя островки стабильности и порядка. Достигнутый ими мир так же хрупок, как и чувство облегчения, охватывающее их после того, как алкоголик напьется до состояния оглушения и его уложат в постель. И все-таки это какое-то облегчение. Перспектива вмешательства в пристрастие алкоголика или изменения прочно устоявшейся семейной рутины вызывает устрашающий хаос.
В этих страхах заметную роль играет сам алкоголик. При первых признаках возможного вмешательства в его пьянство способность манипулировать близкими возрастает у него многократно. Порой он пытается вызвать сострадание, убедить в том, что "ему нанесли удар в спину", что его предали люди, которым он больше всего доверял. Иногда он угрожает, что станет пить еще больше или даже что "сделает что-нибудь" с собой или с близкими. Бывает, он грозится навсегда уйти из дома. (Эта угроза, хотя она часто действует на членов семьи, почти всегда совершенно пустая. Алкоголик никогда не оставит так или иначе поддерживающих его людей, если не знает, где найти других.) Какую бы тактику ни применял алкоголик, цель у него всегда одна: показать, что "раскачивание лодки" будет дорого стоить.
Но дело в том, что пока алкоголик и его близкие живут, страшась любых перемен, зависимость не стоит на месте. Выражаясь медицинским языком, алкоголизм - это прогрессирующее заболевание. Если на ход его развития никак не влиять, то состояние больного будет ухудшаться, а не улучшаться. В данный конкретный момент алкоголик может производить впечатление владеющего собой и даже выздоравливающего человека, но общее направление его жизни - вниз по наклонной плоскости. Движимый непреодолимым влечением и ослепленный самообманом, он катится к духовной, психической и социальной деградации. Одна сторона его заболевания усугубляет другие, и он попадает в клетку, которая очень редко отпирается изнутри.
Страдания родных и друзей вместе с тем нарастают. Чем дольше алкоголик пьет, чем больше защитников он приобретает, тем меньше способны к сопротивлению его близкие. Они попадают в порочный круг горечи, гнева, страха, вины, самоуничижения. Сменяющие одна другую отрицательные эмоции усиливают их зависимость от алкоголика, и они становятся все более уязвимыми для его манипуляций.
Разрушительное нисходящее движение по спирали пьянства, обмана и попустительства не остановится само собой. Его нужно остановить извне. Система отношений, которая фактически укрепляет алкогольную зависимость, должна быть разрушена: те же самые родные, друзья, начальники, работодатели, которые покрывали алкоголика, должны вооружиться средствами, необходимыми для того, чтобы раскрыть перед ним все последствия его пагубной зависимости.

>> Стать алкоголиком означает утратить способность не пить.

Я опять о своем. Ну вроде как я могу не пить какое-то время. Были ремиссии по 9 месяцев, по полгода... Что же я, не алкоголик?

nut

Я уже писала. Повторюсь. Муж запрещает, обещает развестись, если употреблю. Родители его запрещают, выставят из дома, и где мне осенью-зимой жить? Принятие "Тетурама" запрещает: выпью - будет плохо очень, вплоть до комы и смерти.

Ну да. Снять квартиру, найти работу, развестись с мужем, перестать принимать "Тетурам", делов-то. А хочется-то прямо сейчас!

nut
можно подлизаться к мужу, побыть какое-то время хорошей, потом найти повод и вместе с ним и выпить Как тебе такой вариант????

Тогда он уйдет в запой, в очередной раз потеряет работуЮ и я с ним сама разведусь уже, надоело.

У меня - да, у него - нет.

nut

nut
Ты серьезно не видишь, что она стебется или это я ваш общий стеб не догнала???

Общий, общий. Хотя я серьезно отвечаю, но понимаю, что стебётся. Ну пусть, может, ей от этого легче и она сейчас не пойдет и не напьется. А мне чё, жалко что ли?

nut

elfgard

OSTAP

Чья статья? Автор? И для чего её суешь сюда, экспериментатор?

OSTAP
Так, попрошу без ярлыков, я русским языком написал "взято как есть" и ссылку дал. Будь повежливей, а то я в твоей трезвости что-то сомневаюсь..
Понравилось и поместил, имею право. Есть что по делу сказать, по теме?

Разжевываю: "Страсть к спиртному", Андерсон Спиккард, Барбара Томпсон.
Копия есть на вполне АА-евском сайте http://aadubna.narod.ru/staty/5m.htm

Пин, думаю, что сердечники как раз и есть в основном следствие фастфуда