Он сидел на полу рядом с кроватью дочки. Жена была где-то на кухне.
Девочка, сжившись калачиком и обняв подушку, сидела у окна.
- Дочка, ну не молчи, родная, - пропахшие перегаром слова разносились
по разгромленной вчерашней попойкой квартире. – Это я, твой папа. Слышишь?
Он попытался приподняться, но непреодолимая сила вновь опустила его на пол.
- Что-то я совсем сдал….
Дочка не отвечала.
- Чего молчишь? Не хочешь с папкой-пьяницей разговаривать? А разве я пью? Да я вообще непьющий.
В любой момент могу остановиться и начать все с чистой страницы. Не веришь?
На щеке дочери фонарь высвечивал засохшую дорожку от слез.
- Помнишь, как мы раньше, бывало, пойдем с твоей мамкой на горку, и катаемся. Вот были времена!
А ты все на санках не могла удержаться. Боялась, а от страха еще больше падала. Хочешь,
прямо сейчас на горку пойдем? Вот только мамка твоя поесть приготовит….
Он обернулся в сторону кухни.
- Жена, жрать давай! Муж голодный!
Но и жена не отвечала.
- Ишь, тоже молчит. Интересное кино, все молчат! Значит, вы все чистые, а я в дерьме.
Ну, спасибо! Вот вы как меня за все отблагодарили. Я, может быть, жизнь с новой страницы
хочу начать. Я, может, кодироваться ходил. И что мне в ответ? Молчат! Он все же смог подняться
с пола и оперся руками на подоконник. Крупный снег падал на город. Свет горел лишь
в нескольких домах. Была глухая ночь.
- Что-то в горле у меня пересохло. Жена, может, воды принесешь хотя бы?
Он посмотрел на дочку.
- Не несет твоя мамка воды! Гордая стала. Не нравлюсь я ей.
Сильные пальцы сжались в кулаки.

- А вот поищи другого тогда! Попробуй, найди того, кто будет тебя обхаживать.
Таких идиотов еще поискать надо!
Из разбитого окна тянуло холодом. Волосы девочки трепетали на сквозняке, скрывая глаза.
- Денег нет… Дочь, у тебя там есть еще чего? – Нетвердой походкой он подошел к дочкиному
шкафу.
На копилке уже давно был сломан замок. Он с надеждой перевернул железную коробку,
оттуда выпала монета в пять рублей.
- Это на минералку. Я тебе с зарплаты верну, - оправдываясь буркнул отец.
Но к его воровству все в доме уже привыкли. Он же, словно не замечая несоответствия слов и
поступков, привычно заговорил о своем.
- Вот мамка твоя вечно спрашивает, где деньги. Можно подумать, что деньги главное в жизни, -
Он присел на край кровати. – В жизни знаешь, что самое главное? – Он спрятал монету в карман. –
Любовь самое главное!
Прижался к дочке.
- Что-то ты совсем озябла, дорогая. Может, окно прикрыть?
Он подошел к окну и непонимающе уставился на разбитый проем.
- Оба на! И кто это сделал?
Он не помнил вечернего скандала, не помнил, как прошелся бушующим ураганом по дому,
и без того израненному его прошлыми попойками.
- Интересно кино. Я ж вставлял уже стекло. Нет, ну вы даете!
В руках начала пробиваться дрожь. Ему захотелось на улицу, в магазин.
- Ладно, мне тут сбегать нужно в одно место. По делам. Потом вернемся к этому разговору.
Он кое-как оделся. В дверном проеме развернулся и еще раз заглянул в спальню к дочке.

- Слышишь, а про чистую страницу я правду говорил. Вот увидишь, завтра все будет по-другому!
Папка свое слово держит!
Разговор про чистую страницу он заводил вначале после каждого праздника. В последнее время –
почти каждый день.
Дверь захлопнулась, всколыхнув занавески усилившимся ветром.
Через разбитое окно снег прорывался в комнату и падал на пол. Часть снежинок долетала до кухни,
где со вчерашнего вечера на полу лежала мама. Красное пятно на подушке дочки растеклось
по кровати, начинало застывать.
Глаза девочки были устремлены далеко. Туда, где не было всепроникающего холода.
Безмолвные мама и дочь в пустой квартире. Для них все теперь начиналось с чистого листа.
И яркого света, уносящего от ужаса тьмы.

Как алкоголик умирает

Мы часто кидаемся на помощь утопающему – в полной уверенности, что мы вот-вот совершим благородный поступок. Мы нянькаемся с этим утопающим, сломя голову кидаемся к телефону при первом его звонке, торопимся как можно скорей ответить на его письма, искренне зовем его в гости и, когда он приезжает, окружаем его всяческой заботой – в ущерб себе и своим близким. Мы смиренно терпим все его выходки, стиснув зубы испытываем дискомфорт, мужественно ущемляем себя во всем – всё ради спасения утопающего! Нам кажется, что нами движут самые искренние, самые гуманные чувства. Но так ли это – в некоторых, совершенно особых, случаях?

Иногда бывает так, что мы потому столь активно включаемся в борьбу за спасение другого человека, чтобы не видеть точно такой же проблемы у себя: ведь если я спасаю от этого другого, значит, лично у меня этого нет, и значит, со мной все в порядке!

Мы сутками бьемся над проблемой, как помочь гибнущей подруге-алкоголику, мы забрасываем ее письмами «счастья», увещеваем ее, мягко намекаем, боясь не дай бог обидеть, мы развиваем самую бурную деятельность по ее спасению, и при этом в упор не хотим задуматься: а почему ее судьба настолько меня волнует? Почему она совершенно не волнует других? Почему она волнует именно меня, и волнует до такой степени, что именно я не могу спокойно видеть, как она гибнет?

Конечно, тут можно сочинить балладу об альтруизме и написать роман о душевном благородстве… Но это не всегда будет правдой. Иногда истина оказывается совершенно иной: если тебя до такой степени задевает чужая гибель, значит, ищи проблему в себе.

Почему я не могу равнодушно смотреть, как молоденькие ребята хлещут пиво? Почему меня выворачивает от преступной пивной рекламы? «Пиво такое-то – мужской характер!»; «Пиво такое-то – там, где есть солнце» - почему мне хочется вызвать этих господ на второй открытый Нюрнбергский процесс и в качестве свидетелей представить сотни и сотни тысяч мертвецов - всех тех, что медленно и мучительно помирал от алкоголизма? Медленно – и мучительно.

Почему, читая в том же Живом Журнале многие и многие посты любимых мною людей, чьими талантами я восхищаюсь и кому желаю только добра, мое сердце переворачивается от невозможности – невозможности! - их предостеречь, сколько бы я ни колотила свой язык?

Потому что я сама алкоголик.

И, наблюдая, как гибнет другой, я вижу в нем себя – как я гибла когда-то точно так же, как он. И самые преданные мне люди были готовы пожертвовать для меня всем, вплоть до собственной жизни, лишь бы только я каким-то чудом избавилась от этой болезни. Чудо свершилось. Теперь я - выздоравливающий алкоголик, который будет выздоравливать всю свою жизнь.

Для меня, выздоравливающего алкоголика, моя болезнь явилась большим счастьем. Благодаря своему алкоголизму при помощи программы «12 шагов» я стала другим человеком.

Я очень боялась расстаться с алкоголем, я не верила, что без него можно жить, да и вообще – жизнь без алкоголя представлялась мне пустой и скучной. А то, что жизнь с алкоголем – это постоянное чувство стыда за себя и бесконечные потери, я не хотела признавать, да и не было необходимости, ведь все мои друзья без исключений тоже были алкоголиками, а когда я позорилась перед посторонними людьми, я просто старалась больше с ними не встречаться, или заранее принимала агрессивный вид, или превращалась в пушистое несчастное существо, которое так легко обидеть на всю жизнь одним бестактным словом.

А то, что алкоголизм – это страшное заболевание, с запахом гнилых кишок, эпилепсией, тремором, вздутием лица и прочими прелестями, которые ждут всех алкоголиков без исключения, я и вовсе не задумывалась.

Если бы мы могли увидеть свое будущее!.. Если бы вот эта девочка, которая бездумно прячется в пиво или вино от обид и комплекса неполноценности, могла увидеть правду, которая случится с ней через много лет – как она сидит на полу, ссаная и сраная, на каком-нибудь Курском вокзале, и от нее шарахаются даже крысы!.. Если бы вот этот молодой человек, всего-то и выпивающий по праздникам, а еще потому, что нехорошо отрываться от коллектива, который раз в неделю справляет день рожденья очередного сотрудника, если бы этот юноша знал, что через двадцать-тридцать лет он будет висеть в алкогольной петле, а у его матери с черным от горя лицом на почве такого удара откажут ноги… Если бы вот эта великолепная интеллектуалка средних лет получила бы в руки кино из будущего и увидела бы себя – отупевшую, с провалами в сознании, с трясущимися руками, со слюной изо рта и приступами эпилепсии, развившимися на почве прогрессирующего алкоголизма, к которой давно никто не ходит, потому что противно, от которой шарахаются дети во дворе, от которой воняет и у которой вши!.. Они бы бежали от алкоголя как от чумы. Как от страшного бедствия, уже постигшего их…

Но нет такого кино!

И человек пьет. Сначала «как все» - денек на работе, денек дома – расслабляясь от стресса, вечерок в гостях, нажираясь в компании себе подобных до свинячьего состояния. Что тут же преподносится как забавная история: «Вчера нажрался, упал в говно, блевал в салат – вот ржачки-то было!» Сколько таких историй из собственной жизни вы можете уже насчитать? если больше двух – вы алкоголик. Но пока вам смешно, пока вам весело. И вашим друзьям тоже весело – они ведь пьют так же, как вы. Вам всем весело! И это правильно. Потому что вы – алкоголик. Даже если вы еще не валяетесь под забором. Но у вас все впереди. Потому что если с вами происходят подобные гнусные истории, над которыми вы сейчас так весело ржете, то у вас только один выход – преподносить эту мерзость как забавный анекдот. Иначе вы будете вынуждены увидеть, во что болезнь уже превратила вашу жизнь. Но ведь вы не хотите этого видеть!.. Вы упорно не хотите видеть, что вы больны – что вы уже больны, и во что так медленно и так незаметно превращается ваша жизнь. Вы уговариваете себя, что пьют все, что у вас еще есть время, что с вами все еще не так плохо, как с другими… Вы панически боитесь остаться без своих друзей-алкоголиков. Вы лжете своим детям, что вас надо пожалеть – и дети жалеют вас… Они лгут по телефону, что вы заболели – когда вы валяетесь в собственной блевотине. Они приносят вам пиво на опохмел – чтобы вы не сдохли от отравления, вас так трясет, что вашим детям страшно за вашу жизнь. Вы то и дело приходите домой пьяненьким – жалким существом с пустым выражением глаз. Вы объясняете своим детям, что пить нехорошо много – тем самым вы лжете своим детям, что уж вы-то пьете мало. И ваше собственное «мало», которое они наблюдают каждый день, становится для них нормой… Потом ваши дети начнут вас презирать и стыдиться. Это время обязательно наступит – еще ни один алкоголик не избежал презрения и стыда своих детей. А потом ваши дети выйдут замуж или женятся на таких же алкоголиках, как вы, - это вы заложили в них эту схему. А потом ваши дети сами станут потихоньку пить – медленно и незаметно превращая свою жизнь в то, во что свою жизнь так «успешно» превращали вы – год за годом, у них на глазах.

Но вы – вы всегда найдете себе оправдание. Вы спокойно закроете глаза на любую правду, на любую чужую боль, даже боль своих детей, если эта боль и эта правда мешают вам пить дальше.

Спустя много-много лет (кто раньше, кто позже) к вам придет дрожание рук. Потом одутловатость черт – алкогольная одутловатость. Пивной живот. Ноги истончатся. Кожа начнет источать характерный рвотный запах. Все эти признаки – неизбежны. И они обязательно будут вашими. Они обязательно придут к вам. Потому что алкоголь умеет ждать. И потому что красивого алкоголизма – не бывает.

Возможно, все эти признаки вас испугают и вы даже бросите пить – на какое-то время. Но вот в себе вы ничего не захотите менять – вы останетесь прежним человеком, с тем же самым набором ваших личных качеств, которые и привели вас к алкоголизму. Вы бросите пить – но внутренне вы останетесь прежним. Вот почему через какое-то время вы снова начнете пить.

Однажды вы услышите о программе «12 шагов» и даже увидите тех выздоравливающих алкоголиков, которым она реально помогает многие годы не только оставаться трезвыми, но и быть спокойными и даже счастливыми. Без всяких вшиваний и кодирований. Вы заинтересуетесь этой программой, но как только вам скажут, что эта программа основана на беспощадной честности к себе, что избавление от алкоголя потребует от вас тщательно пересмотреть весь свой духовный багаж и начать работать над своими внутренними качествами – и что это обязательно приведет вас к выздоровлению, как вы тут же снисходительно усмехнетесь и презрительно отшвырнете от себя эту программу. Потому что беспощадная правда о себе – это единственное, что может заставить вас бежать от алкоголя сломя голову, как от чумы. Но именно этого вы и боитесь. Ведь вы не просто же так стали алкоголиком – ваши внутренние качества позволили вам это! А вам вдруг предлагают именно их и пересмотреть. Ваша духовная лень сделала вас алкоголиком – а вам предлагают избавиться от духовной лени! Но как же человеку с духовной ленью избавиться как раз от нее - от духовной лени!? Вам объяснят, что у вас нет выбора. Что вы либо начнете изменять себя, либо подохнете. И подохнете не красиво как в кино – а мерзко, как подыхают все алкоголики.

Но вы – не поверите…

Пройдет еще несколько лет. Возможно, даже несколько десятков лет. И вас постигнет распад на уровне нервной системы. Этот распад также обязателен для всех алкоголиков. Вы – не исключение. Не рассчитывайте, что вам удастся проскочить. Не удастся. Просто потому что проскочить еще не удавалось – никому. Ведь если у человека больная печень, а он годами продолжает есть жирную пищу, то с какой стати этот человек окажется здоровей других таких же сумасшедших?

У вас уже давно появились проблемы со сном – и вы стали «лечить» это тем, что к лошадиной дозе алкоголя прибавили успокоительные таблетки.

Вас стали посещать приступы неконтролируемой агрессии или, наоборот, неуправляемой плаксивости. Это тоже неумолимые признаки тяжелых стадий алкоголизма.

Вас все чаще посещают мысли о самоубийстве. Ваши друзья умирают один за другим, потому что ваши друзья - алкоголики, других у вас нет и быть не может; все остальные ушли от вас и вспоминают жизнь с вами как кошмарный сон. Эти смерти пугают вас, усиливая вашу депрессию. Где-то в глубине души вы начинаете прозревать истину – что вы тоже умрете их смертью или ваш мозг не выдержит этих бесконечных алкогольных атак, и однажды вы сойдете с ума. По-настоящему. С санитарами и растительным образом жизни.

Ваши близкие, все кто мог, давно ушли от вас, а все, кто еще остался, в глубине души страстно мечтают об этом, – вы называете это «предательством». На самом деле эти люди просто пытаются спасти от вас свою собственную жизнь, которую именно вы отнимали у них год за годом, беспощадно и расчетливо убивая – высасывая - всех тех, кто вас любил. Вам ведь страшно умирать в одиночку? Тем более что жизнь с преданными вам людьми была так удобна для вас!
Эти бедные люди и понятия не имели, что, покрывая ваши выпивки и постоянно ухаживая за вами, они способствовали вашему алкоголизму. За ваш алкоголизм расплачивались не вы, а они – своими деньгами, силами, нервами…
Вы запросто ломали их жизни, их здоровье и молились только об одном – чтобы все эти люди и дальше обеспечивали вам этот алкогольный комфорт и брали на себя ваши проблемы. А когда они хотели уйти от вас, вы нагло давили в их самые слабые места, используя их самые лучшие качества – вы рыдали и клялись им в любви, изо всех сил воздействуя на их чувство жалости; вы не раздумывая вешали на них чувство вины – под тем или иным соусом сообщая им, что, если они вас бросят, вы покончите с собой. И они остаются – ведь они так боятся причинить вам боль! И вы снова годами треплете им нервы, заставляя их бояться за вашу жизнь, за свою жизнь, за жизнь ваших и своих детей и близких… Они снова кормят вас, покупают вам вещи (ведь вы давно уже пропиваете свои деньги), моют вашу квартиру, собирают вашу блевотину, отволакивают вас домой по первому вашему звонку, не спят по ночам, вызывают вам «скрую», бегают вам за пивом, когда похмелье травит вас изнутри как крысу, и снова и снова покрывают вас перед начальством и перед вашими детьми. Их жизнь давно превратилась в ад. По вашей вине. Они тоже стали больны – созависимостью от вашей болезни.

И все-таки ваши друзья еще продолжают называть вас добрым чутким отзывчивым человеком. Когда-то они были правы – когда-то вы и впрямь были таким человеком. Но алкоголизм – это болезнь души. А разве может больная душа обладать здоровыми характеристиками? Ведь это именно вы уже давно цинично и безжалостно используете всех, кто вас любит. Потому что только они и позволяют вам издеваться над ними, над их нервами и жизнью. Вам не было их жалко. Вам было жалко только себя.

Однажды у вас начнется неконтролируемый бред. Вам скажут об этом сторонние люди, которых он испугает. Но ведь вы сами не слышите своего бреда! Так что чужие слова опять останутся для вас пустым звуком… Они просто заставят вас испытать некоторый стыд перед чужими людьми – все-таки это не очень хорошо, что кто-то слышал, как вы бредите… тем более что свое пристрастие к алкоголю вы уже ни от кого не в силах скрывать – вы напиваетесь всюду и у всех. Но ничего! Вы тут же придумаете какую-нибудь жалобную историю, которая уведет свидетелей вашего бреда от правды о вас. Вы ведь уже давно научились врать – вы непревзойденный лжец во всем, что касается правды о вашем алкоголизме.

Постыдные истории, в которые постоянно ввергает вас ваша болезнь, вы, как правило, не помните на следующее утро – и это прекрасно спасает вас от стыда! А свидетели вашего позора обычно молчат или преподносят вам все ваши мерзости в мягком варианте – из тактичности. А это значит, что картина вашего позора, масштаб распада вашей личности снова и снова благополучно ускользает от вас! Но если бы даже сейчас, когда вы уже давно вступили в самую тяжелую стадию болезни, вам показали фильм, в кеотором вы увидели бы себя со стороны… каждую свою пьянку… в бесконечной многолетней череде стыда и позора… если бы вы увидели себя со стороны… а потом еще и увидели бы, каким после всего этого вы станете в будущем - если уже сейчас вы так омерзительны всем, кроме себя и своих друзей-алкоголиков!.. Возможно, вы бы тут же наложили на себя руки. Или – бросились бы наконец лечиться. Ведь вы не виноваты в том, что вы больны. Но вы виноваты в том, что не лечитесь.

Но нет такого кино! А свидетели тактично умалчивают от вас всю вашу правду. Или попросту боятся, что сказанная ими правда убьет вас – и тогда в вашей смерти они будут винить себя. Им и в голову не приходит, что ваша смерть – это полностью дело исключительно ваших рук. Это ведь вы сами превратили свою жизнь в бесконечную череду стыда и кошмара.Подумайте: если всего лишь честные слова о вашем поведении, если всего лишь полная правда о вас настолько для вас страшна и омерзительна, что, услышав ее, вы способны немедленно удавиться, то какова же вся ваша алкогольная жизнь!?

Но вы - вы не знаете этой правды! Вы не хотите ее знать. Вы не хотите лечиться. Вы хотите только одного - пить. И вы продолжаете пить. И вот уже скоро с утра и до вечера вы будете пить совсем по чуть-чуть – сначала по одной рюмке в час, потом по одной трети рюмки, тут же впадая в полубред-полусон. Вы будете сидеть за столом, склонившись годовой над недопитой рюмкой, пуская слюни и не удерживая мочи. Ваши глаза будут закрыты – кому-то покажется, что вы спите, но это не так. На самом деле ваша нервная система полуотключена, ваш мозг находится в опасном состоянии передозировки наркозом (алкоголь постоянно анестезирует ваш мозг; когда вы пьете, он всегда работает в полуотключенном режиме, но вы этого не замечаете). И первые признаки такого состояния случались с вами давно – помните свои провалы в памяти, когда на следующее утро вы ничего не могли вспомнить? А еще вам рассказывали, что вчера вы как-то внезапно вырубились – вам было смешно слушать такие рассказы о себе, вы и не догадывались тогда (вы и сейчас не догадываетесь), что подобные отключки сознания говорят только об одном – о том, что в этот момент, когда вы «спите» мордой в салат, вы как никогда близки к смерти. Потому что это не вы внезапно уснули – это ваша система аварийной безопасности вырубила вас, чтобы ваши больные мозги дополнительной дозой смерти не погубили систему. С тех пор прошли годы – и вот ваше сознание теперь уже постоянно отключается после принятия 15 граммов алкоголя. Вы сидите над рюмкой в полубессознательном состоянии. Вы периодически мычите. Ваши слюни тянутся из вашего рта тонкими омерзительными лентами. Мочевой пузырь произвольно опорожняется. Через 15 минут вы очнетесь – и снова выпьете одну треть рюмки. И так весь день. И следующий день.

Именно так вы будете теперь жить день за днем. Это ваша жизнь. Это и есть настоящая жизнь алкоголика.

Когда вы начнете выходить из запоя, вы будете уверены, что вы больше никогда не будете пить. Вам будет мучительно стыдно, что вы обоссались, что это кто-то видел. Вам за многое будет мучительно стыдно – и это тоже ваша жизнь. Некоторое время вы не будете пить. А потом тоска по алкоголю – неконтролируемая тяга – настигнет вас снова… и вы снова будете сидеть над рюмкой, пуская слюни. Но и сейчас не поздно начать лечение! Уже трудно – да, ваше сознание практически отсутствует в вас, но все-таки не поздно, ибо вы иногда все-таки выходите из запоев! Но ведь вы – не пойдете…

Потом вы начнете заикаться. Потом вас «внезапно» настигнет первый приступ эпилепсии. Он испугает вас. Настолько, что вы пойдете к наркологу – вшиваться, кодироваться и т.д. Через несколько дней (недель, месяцев) вы либо снова побежите к этому наркологу – расшиваться, раскодироваться, либо ваша тяга будет настолько мучительна, что вы не удержитесь и выпьете без всякого расшивания! Ваш больной мозг не сможет вас удержать от этого шага. Если вам повезет – вы умрете (и я знала таких людей: мой бывший друг выпил без расшивания, и вроде бы все обошлось, он пил, шутил, веселился и радовался своему возвращению в алкоголь; утром он умер). Если вам не повезет – будете гнить дальше.

Вы пропьете все что сможете. Вы будете ходить по ларькам и помойкам в поисках собутыльников, которые пожалеют вас и нальют вам рюмочку. Вы будете ходить по соседям и выклянчивать себе на опохмел. Соседи будут брезговать вами, но вам к тому времени будет уже все равно.
А потом вы подохнете.