Анатолий Вассерман: 53-летний девственник-экстремист (в настоящий момент - 56 лет)


"— Как вы готовитесь к своим очередным играм? В чем секрет вашего успеха?

— За неделю до игр я не употребляю спиртное. И даже не ем конфеты с ликером. Все это подавляет умственную активность. Кроме того, я кушаю не позже, чем за час до съемок, — на полный желудок плохо думается.
***
Комментарий А.Вассермана по поводу публикации МК:

На самом деле я говорил этой журналистке, что спиртное замедляет моё мышление (и резко снижает скорость реакции). Но не утверждал, что начинаю думать в неверном направлении.
***
- Как же так получилось, что в 17 лет вы дали обет безбрачия?

— Однажды я поспорил с сокурсником. Я доказывал ему, что в современном обществе какие бы то ни было ограничения половой жизни вредны. Друг придерживался строгой морально-этической точки зрения. Сокурсник заявил, что я так рассуждаю лишь из эгоизма — потому что хочу полной свободы самому себе. Был я тогда молодой и глупый. Сейчас бы я сказал, что мои личные интересы не противоречат общественным. Но тогда я взвился на дыбы. И заявил, что вообще отказываюсь от половой жизни. Обещания имеют плохое свойство: их нужно исполнять.

— Не жалеете?

— Жалею, причем по нескольку раз в день... И хотя сто лет уже не виделся с тем сокурсником, свой обет не нарушу."
_________________________________

Исихазм (от греч. исихия — 1) мир, тишина, молчание, спокойствие, покой; 2) уединение, уединенное место) понимается в широком смысле как аскетическое учение о внутренней духовной сосредоточенности с помощью определенных приемов медитации, разработанное раннехристианскими отшельниками IV — VII веков (преп. Макарий Египетский, преп. Исихий Иерусалимский, преп. Иоанн Лествичник, авва Дорофей, св. Исаак Сириянин и другие). В более узком смысле исихазм интерпретируется как возникшее в XIV в. на Афоне и теоретически наиболее разработанное св. Григорием Паламой религиозно-философское учение о «Фаворском свете».

Феномен исихазма включает в себя, в качестве необходимого условия, практику аскетического очищения. Без аскезы нет и созерцания, — это коренной принцип православной духовности. В святоотеческой письменности термин «аскезис» вошел в общее употребление и обозначает пост, молитву, уединение, бдение и другие подвиги и лишения.

В содержании аскетической практики исихазма можно, с определенной степенью условности, выделять шесть элементов:
- очищение сердца как средоточия духовной религиозной жизни человека;
- «сочетание» ума и сердца или «сведение» ума в сердце;
- непрестанная молитва;
- внимание, трезвение и безмолвие;
- призывание Имени Божия как реально-мистической преображающей силы;
- явление подвижнику нетварного Фаворского света как высшая ступень Богопознания.

Сразу же подчеркнем центральное, доминирующее значение сердца в православной антропологии. Совершим краткий экскурс в Священное Писание. В Библии слово «сердце» употребляется более шестисот раз. Оно играет главную роль в религиозной жизни человека. Сердце, по Свящ. Писанию, является органом всей симфонии душевных чувств (Ис 89:3; Иер 4:19; Вт 6:5; Мф 22:37; Иов 36:13; Пс 104:25), органом мысли (Мф 9:4; Мр 2:6; Лк 3:15; 5:9 и др.), и вместе с тем и средоточием мудрости (Прит 2:10; 23:15; Исх 28:3), оно также орган воли и решимости (Иов 23:16; Пс 9:38; 20:3 и др.). Сердце — это центр нравственной жизни человека, по своей функции оно совпадает с совестью или является «хранилищем» ее (Пс 76:7; 118:69,80; Евр 10:22 и др.). Сердце выступает в Библии как духовный центр бессознательного. Оно так глубоко, что недоступно вполне не только другому человеку, но и самой личности, его в полной мере знает только Бог.

Путь к Богу лежит через познание самого себя. По мере очищения сердца, человек начинает видеть свою греховность, свою немощь в борьбе с нею, — и тогда он смиряется, — смиряется перед Тем, Кто может избавить его от этой греховности. От подвижника требуется знание духовных и психологических законов и глубокое проникновение в свою душу. И во всем нужна последовательность и постепенность: духовная жизнь не терпит крайностей. Но главным условием прохождения подвига является искреннее смирение. Без этого невозможно спасение. Вся православная сотериология зиждется на этом. Здесь единодушно сходятся аскетические писателя и богословы всех времен, включая и нашего святителя.

На пути к бесстрастию лежит многотрудная борьба со страстями и усвоение противоположных им добродетелей. Страсти, по слову Исаака Нитрийского, связаны между собою как «звенья одной цепи», и одна порождает другую. Их насчитывается восемь: в генетической последовательности это чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. В патристической аскетике главное внимание обращается не на внешнее проявление греха, не на его отдельные случаи, а на их причину, т. е. укоренившиеся в душе пороки и страсти, или болезнь души и скрытое внутреннее состояние греха.

Помысел — исходный момент возникновения страсти, сосредоточение, существенный центральный момент этого психического состояния. Сущность борьбы подвижника сводится к борьбе с помыслами. Патристическая аскетика насчитывает до семи стадий развития страсти. Первый толчок к началу психического явления, которое может окончиться страстью, называется «приражением», или «прилогом». Это есть представление какого-нибудь предмета или действия, соответствующего одной из порочных наклонностей человека. На «прилог» откликается чувство, которое отвечает на вторгнувшееся в сознание представление сочувствием или несочувствием. Это самый важный момент, от которого зависит судьба помысла: остаться или уйти. Только появление помысла в сознании не зависит от воли человека. Остальное — дело произволения. При отсутствии волевого отвлечения внимания, наступает третий момент, когда уже сама воля все более и более увлекается помыслом. Этот этап характеризуется склонением воли к объекту помысла. Но иногда перед тем, как состоялось окончательное решение человека перейти к этому моменту волевой решимости, а в некоторых случаях даже и после такого решения, человек переживает борьбу между страстным влечением и противоположными наклонностями своей природы. Впрочем, этот психический момент неустойчивого колебания воли между полярными влечениями наблюдается тогда только, когда в душе еще не успел образоваться «навык» к помыслу, т. е. пока греховная склонность не сделалась постоянным качеством характера человека, пока страсть еще не образовалась окончательно. В противном же случае, человек почти без борьбы, а то и совсем без нее, отдается делу удовлетворения страстного помысла. Страстное влечение господствует над волей, заставляя всю мыслительную и активную энергию души сосредоточиться на предмете страсти. Это — «пленение», высшая фаза развития страсти. Как же избежать сего «вавилонского пленения»?

Самое лучшее, — не вступая даже в борьбу, отсечь помысел в самом начале, т. е. отвлечься, переключить внимание. Но здесь нужен, как его называет преп. Исихий (V в.), «помысел-самодержец», господствующий над всеми другими, иными словами, ум должен удерживаться в постоянной памяти о Боге, что, в свою очередь, достижимо лишь с помощью непрестанной умно-сердечной, т. е. собственно исихастской, молитвы, одно из лучших описаний которой находим у преп. Симеона Нового Богослова: «Третий образ воистину дивен есть и неудобоизъясним, и для тех, которые не знают его опытно, не только неудобопонятен, но кажется даже невероятным… Ум (быть в сердце — отличительная черта сего образа молитвы) да хранит сердце в то время, когда молятся и внутрь его да вращается неотходно, и оттуда, из глубины сердца да воссылает молитвы к Богу».

«Понятие сердца занимает центральное положение в мистике, сердце означает некоторую глубину, скрытый центр личности, где лежит вся ее ценность, ее вечность». Разум должен сообщать сердцу верное направление, предохраняя его от помыслов дурных и направляя к помыслам добрым. Ввиду же того, что помыслы возникают из сердца, внимание должно держаться также у сердца, или в сердце, что можно определить «трезвенным надзором ума за помыслами»; в аскетике это называется «пребыванием в сердце».