| Журнал: JELLYBEANS - 19:44 Я хочу еще про маму написать. |
Я хочу еще про маму написать. Вы просто не поверите, что это был за человек. Мне Юра когда то сказал, поглядев на фотки, - какая красивая баба. Я бы ее.. Говорю, - а если б она тебя? Она б тебя левой рукой уделала, ты б у ней на коленях стоял, плакал, и просил прощения. Моя мама просто чудовище. Она очень необычный человек, ты таких никогда не видел. Она растаптывает людей в пыль, это меня она любила, как умела, так и любила. Она бы и сейчас все мне отдала, но она в состоянии кактуса который год, - лучше б умерла. Такому гордому человеку, как она, лучше было бы умереть. Я никогда не смогу назвать свою мать старухой. Столько драйва, как было в ней, ни в ком не найдешь.
Я смотрю на ее молодые фотки. Она красавица, хотя красота необычная. Копна черных кудрей на голове. Черных, а не светлых, как у меня и Лешки. Худенькая, но с очень большой грудью. И лицо - такое правильное, по моему, она была самой красивой девкой, что я могу представить. И веснушки на носу, - так трогательно. Так и хочется обнять, прижать к себе, - ох, мама. Вы ее не знали, а я знала. Когда я крайний раз с ней говорила по телефону, я разрыдалась, и всхлипывала в трубку, мамочка, мамочка. А она меня даже не узнала. Если б только она со мной была, - да до последнего часа я была бы с ней. Я очень ее любила, это даже не передать словами, как сильно. Мне только сказать, что мама может и умереть, так некогтролируемые слезы нв два часа. Я, наверное, никого так не любила, как мать. Так если чужие люди покупались на нее с полоборота, можно представить, что чувствовала я. Вы не знаете ее, -,вот я ее знала.
Был случай один... Я с утра зачем то зашла, и забрала у нее ключи. Молодец я, вообще то, - спустя два часа пришлось бы ломать дверь. И вот я прихожу, а она ничего уже не соображает. Обоссалась и обкакалась уже вся. И разговаривает только невнятным матом, никого не узнает. Так Шайтанов хотел сделать подлость. У моей мамы, как у инвалида, был браслет на руке. С кнопкой. Нажать на кнопку, скорая приедет через десять минут. И мне Щайтанов говорит, - не нажимай. Она счас сдохнет, а мы типа ничего не видели, и квартира достанется двоим, а не троим. А давай ты так будешь свою мать на тот свет отправлять, в не мою? Я, глядя ему в глаза, взяла мать за руку, и нажала кнопку. Шайтанов только и крикнул, - идиотка!! И захлопнул дверь.
Так сипур на этом не кончился, я просидела в больнице шесть часов, прежде, чтоб поднять скандал. Мне врач русскоязычный, говорит, - а че вы хотели? Старая женщина, больная.. Я говорю, - вы мне то хоть херню эту не рассказывайте. Когда моя мама придет в себя, на ушах будет стоять вся больница. Немедленно ей сделайте томографию, у нее что то с головой, этого не было еще вчера. Вы мне тут будете заливать про старых больных женщин. Вот, когда она перебьет всех санитаров, вот тогда мне предьявляйте.
Вирусный менингит. Я до часу ночи с ней сидела, но уже сил не хватило, - я уехала домой на такси. Утром звонят, - мама ваша? Ну, моя, куда ж деваться. Так приедьте срочно, от нее санитары шарахаются, никто подойти не может. А чему вы смеетесь? Так я не смеюсь, я радуюсь, что мама в себя пришла, я ж предупреждала, что так будет. Вы ее не знаете, а я знаю. Не подходите к ней вообще, я счас приеду. Ох, мама, мама...
Моя мама просто чудовище. Не шучу ни разу. Я ж предупредила, что счас будет куча битых морд. Не подходите, - рванет. А счас я думаю, что она ж была несчастной женщиной. Ну, нельзя бабе без мужика, а мать всю жизнь одна. И не было у ней такого вот Лешки, чтоб залезть на ручки, уткнуться в шею, заплакать наконец то. Лешка успокоит, обнимет, укачает. Так это у меня Лешка, у других то что?
|
| | Печать || Комментарии:1 | |
| Журнал: JELLYBEANS - 09:47 Так вот, в продолжении рассказа. Леха |
Так вот, в продолжении рассказа. Леха позвонил, разбудил меня, но ему можно. Лучший друг, как никак. Ему вообще все можно. Говорю, - Леся, ты подумал? Ты мне очень нужен. Ну, что тебе делать одному в Петрозаводске? Что тебе мешает то? Поверь мне, деревня лечит. И месяца не пройдет, как ты оживешь. Да, это очень страшно - десять часов трястись в моните, но это нужно вытерпеть один раз, - один раз, и все. Не бойся, - я же смогла. Ты просто думай о том, что я встречу тебя на остановке, и мы пойдем домой. Перетерпи один раз, и к ночи ты будешь дома. Думай обо мне, всю дорогу обо мне думай. Я жду тебя. Решайся. Он мне, - позвони завтра, Арин. Я подумаю. Трус несчастный. Я то выдержала, и он за десять часов не помрет. Можно выдержать десять часов, это очень трудно, но не смертельно. А на другом конце буду я. Подумай, Лесь. Ты же хочешь меня видеть? Я знаю, что хочешь. А я не хочу другого мужика, кроме тебя. С тобой то мы родные люди, и делить нам нечего. Ты же в первую очередь мой лучший друг, любовник уже прицепом. Страшно? Так страшно, да, но я то решилась. Если б струсила, этой квартиры бы не было. Я ж то вообще поперлась в никуда, - вот мне было страшно. Ты то чего боишься? Я люблю тебя, Лесь, и буду любить всегда. Всегда вместе, все наши радости и беды, и нет тайн друг от друга. Мы же всегда были заодно, мы одно целое, мы все равно не можем друг без друга, и никогда не развяжемся. Ты моя семья, Лесь. Что бы не было, а мы дружим 33 года. Даже Израиль не разлучил. Я жива, пока жив ты, а ты жив, пока жива я. Я не хочу другого мужика, чтоб он меня еще и унижал. На каких таких правах, собственно? Это ты мне можешь сказать, что угодно, а я только посмеюсь, потому чтт ты всегда бьешь в точку. Но стерпеть матерное хамство я готова только от тебя, - любому другому тупо дам в морду. Это кто то другой разве мог бы мне сказать, - вынь куй изо рта, я же с тобой разговариваю. А я ржу, потому что это ты. Любой другой тут же в харю бы получил. Ну, да че я тебе рассказываю, Лесь, мы с тобой дружим всю жизнь, ты меня знаешь, как никто. Мы с тобой никогда не развяжемся, и с тобой я шлюхой себя не чувствую. Это было самое естнственное, - переспать с тобой, странно только то, что так долго тянули. А с другими я именно, что чувствую себя шлюхой. Ни любви, ни тоски, ни радости, как в туалет сходить. А мне то это зачем? Да че я тебе рассказываю, ты и сам все знаешь. Ты же мой лучший друг, все, что было пережито когда то, сливалось в тебя. Многие девочки так делают, - заводят себе ботана, чтоб дружить, но ты то не ботан, ты самый крутой парень в городе, и если я с тобой не спала, так только потому, что ты сам инициативу не проявлял. Как я тобой гордилась, Леся, ты не представляешь. Как по облакам шла к мотоциклу, каждый раз после школы. Я знала, что все с окон подсекают, но ты молчал, как дамба, - иди, попробуй разговорить викинга. У меня чуть не год ушел, чтоб влезть к нему в печенки и разговорить, наконец. Он молчит, тварь такая. Молчит, хоть тресни. Слово раз в неделю. Мне когда то Наташка Керонен сказала, что у этой вечно куев, как дров, но я придумала, что делать. Я возьму под руку Маркова, посмотрю, что ж она с мужиками делает. Я ржу. Говорю, - давай, попробуй взять под руку Маркова. Удачи. Леха с тобой никуда не пойдет, проверь, если хочешь. Он вообще ни с кем, кроме меня, не говорит, такого закрытого человека свет белый не видывал. Он вообще не разговаривает ни с кем, кроме меня, да и у меня год ушел, чтоб Леха заговорил. Он говорит только со мной, - меня сколько раз просили познакомить, - ну, Лешка то красивый, что отпад, а я ревновала, хотя мы были просто друзья, - я то хотела большего. И бесилась про себя, никому ж такого не расскажешь.
А Леха ждал, прислонившись к мотоциклу. Вот у других принцы на белых конях, а мой был на черном мотоцикле. Стоит такой, взгляд устремлен поверх горизонта, в дали дальные и чудные, а тут я, - Леся, спустись на землю, я здесь. А ему никто не был нужен, кроме меня. Только со мной он откровенничал, только я могла врезать ему по морде, - не сильно, слегка, просто шлепнуть. Да я руку б себе оторвала бы, если б врезла по насьоящему, - это то я могу. Ну, слишком красивая морда, чтоб по ней лупить. Особенно, если кто то другой попробует ручку поднятт, - у Лешки цербер на цепи,- я. Да я на части порву за Лешку, - попробуйте, троньте, - будете иметь дело со мнойп я вам очень не советую. Как мне тогда в автозапчастях сказали, что отличный сторож у твоего друга, и вся очередь легла со смеху. Нет, ну понятно, что смешно. 42кг, рост155, белая юбочка, розовые босоножки, - кукла. И только Леха знал, что это малость не так. Он то меня еще в детстве видел, как облупленную. Как он мне сказал, что Аринка, ты же была самой храброй девкой, что я знал, что с тобой сталось? Соберись, возьми себя в руки. Вот и возьми меня в руки, лучший друг, называется. Куда ты смотришь? Я че, должна к каждому встречному поперечному в постель ложиться? Так я не хочу позориться за копеечную помощь. Я работала в заведении, но это было давно, и мне очень хорошо за это платили. И платили, кстати, за человеческое отношение, у меня постоянные клиенты были, как друзья, я все про них знала. И такой если придет, так платит сразу за два часа, и приносит бутылку девкам, а вторую берет в комнату. И сидим, жрем коньяк, курим, хотя с вентиляцией плохо, и он мне свои новости выкладывает, - я выслушаю, посоветую, поразмышляю вместе с ним. Вы б мою записную книжку видели в то время, - куча телефонов, и по большей части все русские. Нет, я люблю мароканцев, но так вот по душам с ними сложно поговорить, не хватает языка. А русские почти все были мои, потому что другая девочка не будет слушать часами, сочувствовать, обсуждать.. И вот прийти в махон и выговориться проститутке, - это явно человек до кризы дошел. А я добрая, хоть и драчливая, и мужики это как то сразу вычисляют. И я все знала, - кто на грани развода, у кого мама в больнице, кому какие таблетки прописали.. Не стану продолжать, вы все равно не поймете. А я просто жалела людей, и мне очень хорошо за это платили. Я получала где то тыщу шекелей в день, это 30 тысяч в месяц, в то время, когда Шайтанов получал пять. А я бы заработала от силы две на своих уборках. Я об этом не жалею, и врать не собираюсь, типа, меня заставили. Никто меня не заставлял, я сама на это решилась, чтоб отбить долги за квартиру. Я просто не ожидала, что это будет так легко, я ведь тоже кина нассотрелась. Так вот, - большинство людей никакие не маньяки, и разговаривают вполне вежливо. Нет такого, как в кино, что пошла отсюда, про..лядь. Попробуй со мной кто то так говорить, так охрана приложила б мордой об асфальт в ту же секунду. Но по большей части, 99 процентов мужиков не за этим в бордель ходят. У них все просто плохо, они и идут к проститутке. А я с мужиками дружить умею. Это я с бабами не умею, а с мужиками всегда пожалуйста. Сколько раз было, что я на одном клиенте дневную кассу делала. Причем, говорила, что тебе денег то не жалко? Нет, говорит, я и бываю тут не часто. Могу потратить свои заработанные. Причем, я, наверное ра,скащывала уже. Девка была у нас, совсем молоденькая, так с ней чуть истерика не приключилась, - ну, почему? Почему Лариску берут, а мння нет?! Танька, не отрываясь от кроссворда, - да потому, что Лариска приветлиая, а ты сидишь с опрокинутой мордой, - научись сиять, как Лариска, так и тебя будут брать. А ты сидишь тут с похоронной мордой, - кто тебя возьмет? Мужиков не интересуют твои проблемы, у них своих предостаточно. Чего ты тут жертву насилия изображаншь? Тебя никто не заставлял, сама пришла, так дверь вон там. Вот так это примерно происходит, а не как в кино. Танька одну девочку уволила только за то, что она не курила. Все курят, а эта засранка не курит. Так теперь все должны бросить, что ли? Все жолжгы уступить одной, и резко бросить курить? Ну, дебилки кусок, иначе и не скажешь. А мы с Танькой засижиыались зв полночь, единственная подруга, которую все считали стервой. Да, я знала, что у Таньки сволочной характер, но я понимала, что она говории и почему
Я не могу больше, люди, пальцы не слушаются
|
| | Печать || Комментарии:0 | |
|
|
|
