Так вот.
Так огульно нельзя.
Разные бывают обстоятельства.
Когда Лешка всерывал подушки в доме, мать сама, своими руками, поместила его в нарколожку. Она не подумала о последствиях, что его теперь не снимут с учета несколько лет, и то, при условии, что он будет регулярно отмечаться в трезвом виде. Она не подумала, что его лишат прав, а Лешка мне сам говорил, что Аринка, ты не представляешь, как права держат. Леха водила по природе, и для меня он в первую очередь водила, а потом уж все остальное. И он водила превосходный, самое подходящее под его каменный характер, у него же нервов вообще нет, он не испугается, как баба, не запаникует, он из любой ситуации вырулит, - я б такого даже самолет вести посадила. А он мне говорил, что ему больше всего мое бесстрашие нравится, даже со Скарлет сравнивал. Он знал, что я не разноюсь, - как то раз я его пару километров точно на себе тащила, когда у него нога разболелась так, что он плакал. Так я его еще и на второй этаж затащила в Суйсари, Лешенька, Лешенька. Ему даже на кровать сесть было больно, так я его перевернула, и перекатила, чтоб колено не трогать, и сапоги стащила с него. А он мне говорит, что я лучше всех, кто еще мне такое скажет, кроме него? Он мне говорит, что возьми себя в руки, что с тобой?
А вот Мария Михайловна о чем думала, когда сдала его? О нем? Да нужно было сделать все, что угодно, чтоб эту белку скрыть. Я бы позвала всех парней, что знаю, вместе скрутили бы его как то. Только бы не поставили на учет. Только бы не потеря прав. Я сама на него сколько раз вызывала патруль, но заявления не писала, просто просила проводить его из квартиры.
Нормальная такая любовь. А какая еще то должна быть? Как в мечтах у маленькой девочки, которая в симс играет, и где дальше поцелуя ничего не идет?
Так мы не маленькие девочки, а взрослые люди, и в жизни всякое случается, и хорошее и плохое.
|
