Битый час счас беседовали с Серегой по телефону. Мама чуть не померла. Я говорю, что Серый, это ты еще мою не знал. Она как то закатила такую лютую истерику из-за шланга, выпавшего из стиралки, что я все рьез подумала, что кто то умер. Ей то ерунда, актерке чертовой, а я потом весь день за сердце хваталась. Так что твоя мама с распиливанием мозга еще ничего. Ты б пожил с актрисой погорелого театра.
Так он не понимает, насколько это было страшно.
Говорю, что мам, а ты кого счас изображаешь, позволь поинтересоваться? Ты кого сейчас играешь то? Извините, не узнаю вас в гриме. На Джульетту точно не тянешь. Ты кто? Ну, признайся родной дочери, что у тебя сейчас за роль?
Мама не выдерживала, и начинала смеяться.
Я говорю, - я всегда считала ее сукой, но никогда не считала ее дурой. Я скучаю по нашим разговорам. Мама моя была любимый собеседник, это не каждый может похвастать такой мамой, так ни у кого такой и не было. Этим то она меня и угробила, что вечно тянула через стол блюдо с конфетами, а дочь у ней заместо пуделя. Мама на первом месте. Попробуй не обратить внимания на ее яркое оперение, - павлин чертов. И она не хотела ведь это делать, - так получалось само. Я точно знаю, - теперь, - что она меня любила. Как она Юльке сказала, что у ней нет никакой внучки, - только дочь. Это уже сейчас, когда она из ума выжила, и никого не узнает. А меня помнит, оказывается.
Я при Серёге с ней говорила, - слезы градом, - мамочка, мамочка!! Я аж захлебывалась. Она мне говорит, - вместе мы никогда уже не будем.
Не будем.
Серёга в шоке.
Он же меня знает, - я могу и мужику морду набить, а тут вся в слезах. Говорю, что Серый, не пугайся. Мы, возможно, последний раз в жизни разговаривали. Последний раз я слышала ее голос. Конечно, что я плачу.
Моя мама, которая всех на хую вертела, ничего не соображает и никого не узнает. Это был человек огонь, живая зажигалка, - да я такого сильного характера не видела. Потому у ней и мужики быстро пропадали, - ее никто не выдерживал. Терпела одна Ирка.
Счас продолжу, - батарея села, как всегда.
|
