Народ, я в курсе, как ведут себя алкоголики.
Говорю вам, этого не было. Леха в натуре глухой, а я израильтянка, я и так то всегда ору, а тут даже мой ор не слышат.
Но я уже попросила Леху не звонить мне больше по ночам. Кстати, мою обьяву на дверях заценили, все уже сбегали поглядеть, называют меня Ариной Николаевной. Вы наша новая соседка? Говорю - там все написано. И улыбаюсь, как американка. Если б они знали, как мне тяжело говорить. Но то, что я обьяву повесила, я правильно сделала. Но покоя, похоже, не дадут. Им тут скучно, а мне общение противопоказано.
Сама виновата, надо было покупать дом, а не квартиру.
Кстати, едва не купила в Ревсельге.
Позвонила чуваку, попала в Ленинград. Он мне такой - я работаю, я не могу приехать показать!!! Говорю, а мне не надо ничего показывать в Ревсельге, чего я там не видела? То, что Вы продаете, дом Ромки Мастофанова, моего детского приятеля. Чувак мне так удивленно, так правильно, я его у Ромы и купил. Говорю, так это вообще не дом. Это строительный вагончик, обмазанный глиной. У них был когда то дом, но он сгорел. После этого заново строить не стали, а купили вот этот самый вагончик. Не дорого ли за него триста тысяч? То есть уже торгуюсь. И он не уступает, что два участка, два, и первая береговая, - будто я не знаю. Меня уже трясет всю от возбуждения, уже на строилась на покупку, и тут вырубился телефон. Межгород все же. Сходила, кинула на телефон. Возвращаюсь, телефона нет. Леха прибрал, ты че, дура? Ты строительный вагончик будешь за триста тыров покупать?! Говорю, Леха, ты не понимаешь. Это Ревсельга, где я даже заблудиться никогда не смогу. И яя знаю этот участок, он огромный. И первая береговая. И поезд два раза в день. Ты меня меньше слушай, это место того стоит. Это я торговалась просто. Я хочу купить. Леха мне, а вот хрен тебе.
Так телефон и не отдал.
А в то время у меня денег куры не клевали.
Недолго б я жила в вагончике.
А я купила квартиру, и уже жалею.
Я ехала в деревню, чтоб никого не видеть.
А тут будут ходить, блядь, знакомиться
|
