Ксюш, ты понимаешь, - это настолько повсеместно, то пора уже говорить о новой моде. Здесь оень многое изменилось, пока меня тут не было, и я не об уродливом новострое говорю. Люди сильно изменились, что то у них в мозгах произошло такое эдакое малопонятное для меня. Мне Сережка вера или позавчера говорит, что никуда ты не устроишься, пока от тебя выхлоп, - говорю - а сам? Что трезвенник большой? За собой следи. Ой, ну прости, прости. В Израиле не так, что ли? Говорю - представь себе, - нет. Я в Израиле никогда такого говна терпеть бы не стала, - развернулась бы, и ушла хлопнув дверью, потому что копеечного никайона там хоть жопой жуй. Отсюда ушла, в тот же день находишь себе новый такой же точно... и это несмотря на то, что Хайфа - русский город, а что такое русский город? Это город, где желающих хоть на какую то работу устроиться много, а самой работы мало, - по идее-то так ведь должно быть? Но не так, - никайонов хватает вполне, и я никогда не видела, тобы в Израиле кто то нюхал уборщиц. Правда, у меня есть маленькая, но фишка, - я говорю на иврите, на легком иврите, не литературном, - литературного я даже не пойму, - именно на легком, это так и называется, но говорю свободно, - могу не только обьясниться, но и поболтать и даже поругаться, - может, у других и сведения другие, но у меня вот было так, - я никогда не усиралась за паршивый никайон. Спасибо Давиду из Пиреуса, что приделал мне язык, дай ему Бог здоровья и долгих лет жизни. В Пиреусе, кстати, пили все. Сам Давид, - лимонную водку, завхоз - текилу, официантки пиво в основном, а мы с поваром, - что найдем, то и пьем. Давид жлобом не был, хоть и орал на нас местами своим пиздопротивным мароканским голосом, но не жалел на нас спиртного и еды, - видимо, ресторан приносил неплохой доход. Когда Пиреус закрылся по причине антисанитарии, это была первая трагедия в моей израильской жизни, но ушла я оттуда, уже довольно сносно болтая на иврите. Когда Пиреус перекупили, меня вызвали снова на то же рабочее место, - я пошла, но не подумала о том, что была предана своему благодетелю как собака, - я не смогла работать на другого, - то же место, те же люди, та же музыка, но нет сердца ресторана, его духа. Когда я уходила, новый хозяин спросил, - я что, хуже Давида, что ли? Я же нормально плачу. Хочешь, буду платить больше? Говорю, - дело не в тебе, ты нормальный человек, я же вижу. Просто... ну, прости. Потом жалела, что ушла. Иди найди в Израиле нормального работодателя, который платит каждый день налом, и вообще явно хороший человек. Не пристает, не хамит, дает совершенно спокойно без всяких нервов делать свою работу. Может, в том и дело было, что слишком нормальный. Давид то был не вполне нормальным, - крик, ор, смех, подьебки официанток, которые Давида явно ситали за мужчину, - а че бы им его не считать за мужчину, - ему было в то время лет тридцать, и он был очень красив. Внешность террориста с плаката, но все знали, какой он на самом деле добрый. И вот они его дразнят, он взрывается, и опять орет, а они ржут, зная прекрасно, что никого не уволят. Шай, ты поднимешь эту коробку? Завхоз, небольшого роста, но сильный, как бык, поднимает упаковку молока размером с человека и воздружает ее на стол. Ух ты! А две - можешь? Давид - я вам счас покажу две!! Тупые курицы, - а ты тоже хорош!!! Платить мне будешь, если уронишь!!! Вот это вот чья кола? А эта? А эта?!! Я разорюсь тут с вами!!! Вы хоть допивайте, если берете!!!
Ирка, которая уже прекрасно понимает сыр бор, стоит в стороне и ржет. Давид, я вечером на час задержусь. Хорошо - придешь к семи. Пауза - в семь с половиной? Ах ты... И опять хохот, - так при Давиде все время было. Так весь коллектив - молодежь, включая хозяина и меня, только Давид был самый старший, а я - самая младшая. Я туда не столько работать ходила, сколько на дискач тот же самый каждый день, с той разницей, что вакханалия творилась в залах, а мы с поваром отрывались в кухне. Своровали очередную бутылку вина, и сидим, наслаждаемся жизнью. Иногда до шести утра, - я на ходу спала, как лошадь, - 12 часов подряд, - но была счастлива абсолютно, хоть и вымотана до усрачки. Шайтанов орал - да я запрещу тебе там работать!!! Ага - попробуй. У меня деньги из карманов вываливались, - я просто не знала, куда их потратить, не успевала, - только высплюсь - и опять туда же. А Давид платил щедро, - по 15 шекелей в час, - это в те времена, когда на заводах получали девять. И за что? За то, то я любила больше всего в Израиле - Пиреус?
И в одночасье все кончилось, - я пришла на работу, - глухо, все заперто, телефон Давида молчит, - арестовали его, то ли? Я знаю от соседа, который рядом шашлыками торговал, что ресторан прикрыли за антисанитарию, но до сих пор не знаю, то там случилось. Я рыдала так, то будто умер у меня кто то, - для меня это была трагедия. Смешно, наверное, так рыдать по ресторану, но опять таки - вы не понимаете, - я оттуда вышла с вечной любовью к мизрахи - восточной музыке, искренним уважением к мароканцам, - я к ним даже с пиитетом отношусь, - они мне нравятся куда больше других израильтян, - знанием иврита, пусть и на легком уровне, и высоко поднятой головой, - на меня наркоши с ножами кидались, - попробуйте до меня докопаться. И это тоже сделал Давид, - присобачил мне такую самооценку, что заряда на всю жизнь хватило. Таким людям памятники надо ставить при жизни, и брать с них пример, между прочим - да-да.
Так вот.
После этого у меня с работой проблем не было. Проблемы возникали уже на работе. То пристанут, извращенцы сексуальные. То не доплатят, что намного чаще. То попробуют нахамить, - привыкли же, то русские просто сявки, которые говорить не умеют. Последний раз, когда такое случилось, я вообще не знаю, чем предыдущий уборщик занимался. В туалете тряпок накидано, в кухне таблетки под ногами хрустят, - сукразит, скорее всего, в комнатах рабочих микрогали веками не мыты, - думаю, - ну, ладно, шаг за шагом. Так Эффи, начальник филиала на меня наехал. Говорю - что такое, - работы мало? Заняться, блядь нечем? Уйди, и дай мне работать, - я не собираюсь на тебя время тратить. Он охуел - ты с кем говоришь?!! Говорю - с тобой. А разве ты видишь здесь кого то еще? Уволили в тот же день. Это был еще один филиал вода Хайфы, и Эффи я позже видела. Он поздоровался первый. И смеялся, между прочим, - не извинился, но враждебности в нем не было. Он просто удивился, то уборщица с ним на иврите ругается, - не привык к такому. Думаю, он бы вернул меня на место, но я ждала операцию, и тот филиал в котором работала тоже бросила накануне, - я ж не думала, то так легко все обойдется. К Эффи у меня претензий нет.
Но чтоб меня нюхали?!!
Люди, да вы в своем ли уме здесь вообще? Вам тут нюхать больше неего? Подите, купите себе нюхательные соли.
Израиль, блин...
В Израиле куча заморочек, но других, понимаете?
|
)