Ну и денек сегодня был, кошмар какой то, давно такого не было. Проснулась в три ночи, утром поговорила с Серегой, легла обратно. Проснулась через два часа, и накатило. Позвонила Сереге, поплакала. Легла обратно. Встала в 11 вечера. Честное слово, мне не дожить до четверга. Опять сбились все возможные режимы. И главное, я же от этого страшно устаю. Ничего не делала, а самочувствие такое, будто весь день железнодорожный состав разгружала. Когда то я уже лягу в больницу, или так и буду мучаться?
Вообще, я не представляю, чтоб я так обращалась с близкими.
Я Лехе последние пару лет по 25 долларов в неделю посылала, хотя тогда была жива Мария Михайловна, и голодная смерть Лехе не грозила. Я боялась другого, - я боялась, что он куда то вляпается в поисках алкоголя, - замерзнет в сугробе, изобьют гопники, отравится метилом... Моему больному мозгу только дай чего нибудь понапридумавать, так он напридумывает такого, что хоть книгу пиши. Каждый день молилась, что только не помри, только дождись меня, я приеду, я приеду, как только смогу, я все для этого делаю. Вот это и называется любовь, - кстати, если б с Лешкой что то случилось, я через два дня была бы в Петрозаводске, и плевать и на расстояние и на деньги. Если б я была ему нужна, меня б бульдозером не остановили. Он меня очень здорово напугал в 2015м, когда я увидела, как страшно он изменился, как он постарел и похудел, мятые неглаженные брюки, ботинки с отрванной подошвой.. Мне страстно хотелось кого нибудь убить, но с ним я тут же повела себя, как ни в чем не бывало, - на ка, Лех, возьми пачку, пусть у тебя про запас будет. Это после того, как мы обьятия расцепили, - на всю жизнь запомню, как он сделал шаг из темного коридора и обнял меня сходу, даже привет не сказал. Я уткнулась ему в грудь и стояла, слушая, как бьется его сердце. Я усилием воли загнала слезы обратно в глазницы, тем более, что Мария Михайловна рядом стояла, - я не расплакалась, я сказала, - покурим, Лех? И на ка, оставь пачку себе, счас другую купим. Купили мы ему похмелиться, конечно, и себе купили. Сели на лавочку, и чувствую, - весна наступила в июле, - листья на березах зашелестели, воробьи запрыгали, дождем запахло, - будто стеклянный колпак с меня сняли. Я сидела, прижавшись к его боку, слушала его голос, смотрела, как в длинных тонких пальцах крутится сигарета, - такой знакомый жест, - ох, Леха. Вот это вот и называется, - человек нужен. Сколько лет прошло, а меня ни годы, ни пять тысяч километров не разлучили с лучшим другом. А он, - почему вы думаете, он так меня любит, что всю квартиру моими фотками уставил, и орет про медведей и прочие маловероятные опасности, - тоже себя накручивает, что ему всякие ужасы мерещатся, - да потому что он знает, что нужен мне, вот никому не нужен, а мне нужен, и так будет всегда. Вот он фундамент для меня, а я для него, - мы настолько друг в друге уверены, что даже не ревнуем. И мы все равно находим способы связаться, и я всерьез думаю его забрать, потому что переживаю о нем, извелась уже вся, так беспокоиться постоянно.
А этим в Израиле по фиг, как и моему бм. Чего я и ревела сегодня Сереге в трубку, - жизнь просто коту под хвост прошла. Ради чего все было, если я теперь никому не нужна? Они меня за кого держали то, - за прислугу?
Да права я была, что уехала. Чем такую семью иметь, так лучше не иметь никакой. Чего ради я терпела то это все, - жару невыносимую, шум бесконечный, уборки по всей Хайфе, самую черную работу, одиночество, потому что приятели это не друзья, - у меня есть друзья, и я понимаю разницу. Чужой язык, чужой менталитет, чужой климат, который мне, к тому же, абсолютно не подходит, мужа, который меня бросил через три недели по возвращению в Россию, да еще и сделал вид, что это из за Лешки, детей, которым настолько на меня плевать, что для них - троих!!! - 600 шекелей в месяц проблема. Вы у Миши спросите, насколько ничтожна для Израиля эта сумма. На что я жизнь положила, вообще? И зачем?!! Чего делать в Африке белому медведю? Да давно пора было вернуться, когда я была моложе и были силы, - Лешка развелся в 2008м, вот тогда и надо было возвращаться. Еще не поздно было начать все сначала. А еще лучше было бы вообще ни в какой Израиль не ездить, а сказать Лехе вовремя, что он мне нравится далеко не только, как друг. И пускай бы мама ехала в свой Израиль, Шайтанов в свою Финляндию, а я бы осталась в Петрозаводске с Мариеей Михайловной и Владимиром Алексеевичем, пока Леха ходил бы в армию, раз уж ему так туда хотелось. Я же знала эту семью, они мне как родные были, - сколько мы дружили с Лехой. Они бы меня на ноги то поставили, и образование я бы получила, и связи и работу. Нечего было молчать, как партизан, сама виновата. Я ж у Лешки спросила, что ты то почему молчал?! Так как почему? - еще с возмущением таким, - Ты ж с моим другом была, а я не животное. Ну, а я молчала, потому что боялась всех перессорить, - Шайтанов то тоже из этой компании, он меня туда и ввел. Думала, примут за какую то интриганку, которая пришла с одним парнем, и тут же к другому переметнулась. А надо было переметнуться. Надо было. Обо мне Шайтанов что то не очень подумал, когда так подло свалил после 26ти лет совместной жизни, да еще и деньги попытался прикарманить. Он не подумал о том, что я жить без него совершенно не умею, он меня не пожалел. Так чего мы с Лехой его жалели, собственно?! Всю жизнь себе поломали, два дебила. А потому что нужно иногда не только о других думать, а о себе тоже. Другим то можно быть эгоистами?
Ну, и вернулась я. А тут Карелия, грозовое небо с кучей радуг, Онежское озеро катит черные воды на мрачную набережную, а я стою, задыхаясь от восторга, и не веря, что вот же он, мой город, - еще обвиняют меня в отсутствии патриотизма, - да я патриот своей земли больше вас всех вместе взятых. Я карелка, и жить хочу в Карелии, что тут непонятного? Я че, цирковой тюлень, - катать меня туда, куда мне совершенно не надо? А тут Лешка, с его темно белыми глазами, - глянь на небо над Онегой в пасмурный день, - это будет точно цвет Лешкиных глаз. Лешка, тепло его руки, его пацанячья улыбка, его жесты, его юмор, его дружба... Вольдемар, который когда то плакал от горя, а тут кричал от радости, подхватив меня на руки, - ну, грузин же, горячая кровь. Димка Пашков, со своим любимым, - Аринушка, душа моя. Дэн, с которым мы счас не общаемся, но который встретил меня словами, - Чудо, пошли покурим, - будто я никуда и не уезжала. И новые друзья, - Юра, случайный любовник, с которым я пошла со злости на Леху, и который внезапно стал мне самым близким человеком, Данил, на 20 лет моложе меня, которому я даже просто не могу поверить, что зачем я то ему нужна? А вот нужна, раз он так говорит. Интернет друзья, - да я ведь и вправду не одна. Дима вон собирается подьехать познакомиться, в поселке знакомые появляются, и своя земля, про которую я счас расскажу отдельно.
|
